С ледующий случай произошел во времена, когда халифом был ‘Умар ибн аль-Хаттаб .
Трое схватили некоего человека и приволокли его к ‘Умару , сказав:
О, повелитель правоверных, мы хотим, чтобы ты наказал его, ибо он убил нашего отца.
‘Умар взглянул на обвиняемого и спросил:
Почему ты совершил это?
Тот ответил:
Я пасу верблюдов и коз. Один из моих верблюдов съел куст с земли их отца, тогда он рассердился и бросил камнем в животное, да так, что оно пало замертво. Увидев это, я со злости поднял тот же самый камень и ударил им мужчину, после чего он испустил дух.
Выслушав его историю, ‘Умар сказал:
В таком случае мы должны убить тебя возмездием за погубленную душу.
Зная, что ‘Умар помимо великой справедливости обладал еще и мягкосердечием и внимал просьбам народа, пастух обратился к нему с последней просьбой:
О, повелитель, дай мне отсрочку на три дня, ибо мой отец умер, оставив наследство мне и младшему брату. И если вы убьете меня сейчас, то пропадет и брат и имущество, позвольте же мне лишь уладить это дело, более ничего мне не нужно.
Кто же поручится за тебя? Ты здесь чужак, тебя никто не знает! - воскликнул ‘Умар.
Бедняга стал с надеждой разглядывать лица людей, собравшихся на площади и остановив взгляд на одном из них прикрикнул: «Он!»
Люди замерли от волнения, ведь то был не кто иной, как Абу Зарр , благородный сподвижник Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) и всеобщий любимец.
Ты действительно поручишься за этого человека? - спросил его ‘Умар , на что он утвердительно кивнул головой.
Люди хотели отговорить Абу Зарра от столь рискованного поступка, ведь если бы убийца убежал и не вернулся, то наказание пришлось понести ему самому. Но все эти уговоры нисколько не могли повлиять на человека, который был сподвижником самого заключительного Божьего посланника (да благословит его Аллах и приветствует), и он остался непоколебимо верным данному слову.
Мужчину отпустили на обещанный срок, и он незамедлительно отправился в путь, люди же разошлись по своим домам, печалясь за будущее Абу Зарра , ведь мало кто верил, что чужестранец вернется. Вся Медина пребывала в ожидании. Так прошел день. Второй. Вот уже третий близился к концу. Народ снова собрался на площади, а чужеземца все еще не было. Солнце клонилось к закату, как вдруг в толпе стали слышаться восторженные выклики «он вернулся, он вернулся! ».
Запыхавшийся от бега, изнеможенный долгой дорогой, пастух свалился прямо перед ‘Умаром и едва слышным голосом произнес:
Обещание выполнено, я вверил своего брата и имущество дядям по матери, и ничто больше не удерживает меня от того, чтобы понести заслуженное наказание!
‘Умар изумленно окинул взглядом тощего пастуха, удивляясь его смелости, и спросил:
О, раб Аллаха, скажи мне, что заставило тебя вернуться, в то время как ты мог бежать?
На что он ответил:
- Я боялся, что скажут: «Не осталось верности в людях!» .
Тогда ‘Умар позвал Абу Зарра и спросил его:
Что же заставило тебя поручиться за человека, которого ты никогда до этого не видел, и не знал, увидишь ли когда-нибудь еще?
- Я боялся, что скажут: «Не осталось в людях доверия!» , - произнес Абу Зарр .
Эти слова смягчили сердца детей убитого, и они сказали:
Мы прощаем его, о, повелитель правоверных!
Почему? - удивился ‘Умар .
И они сказали:
- Мы боимся, что скажут: «Не осталось прощения в людях!» .
ВЕРХОВНЫЙ УЧИТЕЛЬ. ПРОРОК МУХАММЕД «О, человек! Только следуй моим законам и сделаешься подобен мне; ты скажешь:«Да будет!»и будет так».* « Учитель, перед именем твоим – Склоняюсь в благодарственном поклоне».** В жизни каждого из нас, во все времена и у всех народов учитель – человек, знакомство и взаимоотношения с которым оставляют долгий след в душе, мыслях, вносят изменения в образ жизни, в понимание окружающего мира. Прекрасно, когда качественные изменения происходят в лучшую сторону, высшая награда - когда получивший знания, проникается ими и сам становится учителем. Благодарные ученики оставили множество воспоминаний о настоящих учителях в назидание потомкам. И сколько еще имен человечество узнает со временем. Позвольте мне поведать о главном учителе. О Верховном учителе мусульман – познавшем свет истины от Всевышнего и щедро поделившимся знаниями с людьми – Пророке Мухаммеде. Знание – вообще – это нечто, непросто сложное или интересное, но нечто парадоксальное. Дается (кем?) лишь тому, кто ищет его, кто готов получить его и самое странное – решение о достойности получающего. А затем вся жизнь на осмысливание дара, переработку в собственном сознании и когда знание становится образом бытия – передача, часто очень сокровенного, ученикам. Как случается, что вдруг человека начинает не удовлетворять привычное настоящее? Почему закрадываются в голову мысли о чем-то новом, еще не познанном, но уже так необходимом? Откуда приходит такая уверенность, что где-то есть более важная, более ценная истина? Почему, часто ищут многие, а открывается избранному (кем?)? И только этот избранный ради знания идет на все – трудности и лишения, непонимание окружающих и что самое страшное – истина, зачастую, оказывается такой, что человек вынужден в себе разрушать традиционные представления о бытие, подвергать жесткой ревизии еже устоявшиеся понятия о добре и зле, о справедливости и несправедливости. Какими путями происходит его отказ от еще недавно неоспоримых истин? Как потом от нигилизма он переходит в повседневной реальности к новым идеалам, которым суждено со временем превратиться в новые догмы? Какую роль при этом играют его рассудок, интуиция, познавательная и творческая сила воображения? Думаю, что всей своей жизнью Великий учитель Пророк Мухаммед не просто отвечал на эти вечные и жизненно важные вопросы для многих и многих людей – он учил жить, жить - правильно. Уже в детские годы Мухаммед был наделен способностью привлекать к себе симпатии людей, с которыми его близко сталкивала судьба, вызывать в окружающих довольно благожелательное и уважительное к себе отношение. Несмотря на эти счастливые свойства характера, отрочество и юность Мухаммеда не были столь уж радостными и светлыми. Неизбежная невнимательность и равнодушие окружающих, раннее осознание своего положения бедного родственника, которому и в будущем не на кого надеяться, не только требовали от него сложного искусства не уронить в таких условиях своего достоинства, но и больно ранили самолюбие, оставляли в душе много горечи. Сам Мухаммед о своем детстве и юности говорил впоследствии просто и предельно лаконично: «Я был сиротой». Но именно этот замкнутый мальчик-сирота был отмечен «печатью пророческой», не только физически – в виде легендарного родимого пятна на теле, но и исключительно и своеобразно одарен способностью тщательно и причудливо перерабатывать и использовать все знания и впечатления, которые ему, человеку, неграмотному (т.е. специально не обученному), удавалось получить каким-либо путем. В возрасте 12лет Мухаммед, если верить преданиям, совершил свое первое длительное путешествие с караваном своего дяди в Сирию. По легенде, неподалеку от г. Басры караванщики встретили одного знаменитого монаха – христианина Багиру, который определил по своим священным книгам, что именно неприметному мальчику Мухаммеду уготовано великое будущее. Беседа с монахом произвела на Мухаммеда неизгладимое впечатление и, возможно, посеяла первые зерна его последующих духовных исканий. Свидетельств о детстве и юности Мухаммеда не много, но достаточно, чтобы можно было составить себе представление о нем. По словам арабских историков, Мухаммед отличался прекрасным характером, честностью и добросовестностью, был добрым соседом и вообще всяческим образцом совершенства. Он был сведущим в торговле и профессия приказчика, проводника караванов требовала от человека и ума, и сообразительности, и честности, и верности своему слову, и безукоризненной заботы о вверяемых под его ответственность товарах. Дела Мухаммеда шли хорошо, люди ему доверяли, как человек безукоризненной репутации среди курайшитов он получил прозвище Правдивый. По словам же самого Мухаммеда в юности он вел жизнь добропорядочную и целомудренную, и Бог сохранял его от всех грехов и пороков идолопоклонства. - Почему легенды не приписывают Мухаммеду тех дьявольских искушений, героическая борьба с которыми украшает жизнь многих христианских святых? Наиболее естественное объяснение сводится, по-видимому, к тому, что особых искушений просто не было, а Мухаммед, как человек правдивый и искренний, не собирался заниматься приписыванием себе несуществующих подвигов. Его авторитет мог быть достаточным, чтобы и у других пропало желание фантазировать на эти темы. Следует также иметь в виду, что существует глубокое различие между святыми и пророками. Святые становятся святыми, совершая разнообразные подвиги во имя веры, и чем глубже первоначальная пропасть греха, в которой они находились, тем больше их заслуги, тем более достойны они уважения и почитания. Пророки же, по широко распространенному у семитических народов представлению, чаще всего просто избираются за какие-то присущие им от рождения достоинства Богом, который и проявляет активную заботу о чистоте своих избранников. Святым может стать в принципе любой человек, а пророческий дар – это свойство, от человеческой воли не зависящее. * Можно сколько угодно цитировать учебники об исторической необходимости возникновения у арабов собственной последовательно монотеистической религии, и появление Ислама – лучшее из того, что они могли бы иметь. Но вот вопрос, а что первично? Муки поиска и творчества Мухаммеда от неудовлетворенности действительностью, получение откровений от Аллаха, переосмысление–проникновение истиной, передача–обучение в тяжелейших условиях окружающим (зачастую через силу) того, что потом будет считаться необходимым и единственно верным. Или – назревшая необходимость централизации, государственности, законодательства, общего улучшения жизни. В Коране даны исчерпывающие объяснения; и для мусульманина вопроса первопричинности нет. Аллах решив, что время пришло, ниспослал Мухаммеду знания – необходимые для дальнейшего благополучия и процветания арабов. Выбор носителя знания - Пророка – не обсуждается, на все воля Всевышнего. Ведь действия человека Мухаммеда, движения его души, образ жизни были отмечены Богоизбранностью задолго до официального откровения, ниспосланного на горе Хира. Через несколько лет после женитьбы на Хадидже с Мухаммедом начали происходить странные явления, внешне напоминавшие припадки, - вдруг и без всякой видимой причины тело его начинало бить дрожь, как при ознобе, лицо бледнело и покрывалось крупными каплями пота; случались иногда и судороги. При этом сознания Мухаммед не терял, но чувствовал невыносимую тоску. Он ложился, с головой закутавшись в плащ, и просил, чтобы на некоторое время его оставили в покое. Все предложения обратиться к врачам или заклинателям он категорически отклонял. Очевидно, он не считал подобные состояния результатом болезни и отнюдь не был уверен, что причиной их является одержимость злыми духами. Чем-то они были ему дороги, во всяком случае, он не собирался для избавления от приступов прибегать к посторонней помощи. Странные сновидения и не менее странные приступы были для Мухаммеда чем-то вроде окна в сверхчувственный мир – окна, приоткрытого лишь тонкой завесой. Временами ему казалось: еще одно небольшое усилие – и завеса падет, между ним, Мухаммедом, и сверхчувственным миром установится прямое сообщение, и тогда откроются все тайны бытия. Нужно только еще больше очистить себя от всякой скверны, в том числе и от злобы, зависти, страха, тяги к богатству. Еще сосредоточеннее и чистосердечнее молиться, еще глубже уверовать в Бога и полюбить его. Это были минуты подъема и веры в себя. Но когда они проходили, Мухаммеда снова и снова охватывало чувство мучительного сомнения и отчаяния от сознания абсолютной недостижимости цели. От таких мыслей его охватывала глубокая тоска, избавиться от которой помогали все те же средства – молитва, созерцание, пост. Указание Мухаммеда что «молитва – это соединение верующего с Богом возвышением духа», и его же неоднократные свидетельства о высшем наслаждении которое приносила ему молитва, означают, что после определенной многолетней тренировки ему удалось вызывать в себе молитвами отчетливое ощущение реальности бытия Бога, которое сопровождалось острым субъективным чувством радости, счастья и гармонии. Именно занятие молитвами постоянно поддерживали в Мухаммеде надежду на установление прямого контакта со сверхчувственным миром. Молился Мухаммед часто, очень любил молиться, особенно по ночам – легче сосредоточиться, целиком погрузиться в молитву. Проведя часть ночи в молитве – иногда для этого ходил в Каабу, - утром просыпался бодрым, совершенно выспавшимся, с хорошим настроением. Но на вопросы как нужно молиться, когда, кому, какими словами, сколько раз в день, ответа не было, а стало быть, не было и уверенности, что делаешь именно то, что нужно. Постепенно Мухаммед выработал собственную систему молитв, наиболее отвечающую особенностям его психики и эстетическим вкусам. По своему содержанию все его молитвы – обращенные к Богу просьбы о помощи в достижении того, что он хотел достичь, во что бы то ни стало – Любви Всевышнего. Просьба, соединенная с верой в доброту, всемогущество и милосердие того, к кому она обращена, дает чувство уверенности. Поэтому слова молитвы. С которыми Мухаммед обращался к Богу, по своему воздействию на его собственную психику были формулами самовнушения: « Буду любить Бога!, Буду совершать поступки, заслуживающие его любовь!, Сделаю свое сердце невинным, а язык правдивым!, Буду избегать порока!, Буду тверд в вере и приобрету милость в глазах Бога!».* Мухаммед, выработавший для себя систему эффективных, с его точки зрения, молитв, несомненно, проявлял незаурядные литературные способности, определенную поэтическую одаренность, которой он обладал, и наличие которой он впоследствии неоднократно и самым решительным образом отрицал. И вот после непрерывных религиозных исканий его труды увенчались успехом и перед ним, на мгновение, приоткрылось окно в сверхчувственный мир. Это великое событие многократно описано во многих богословских трудах, позднее биографы Пророка столкнулись со многими версиями этого исторического момента. Но главное то, что в одну из ночей месяца рамадана 610 г. сорокалетнему Мухаммеду на горе Хира кто-то грозно приказал: «Читай!». На слова Мухаммеда о том, что он не умеет читать, пришелец положил неведомую книгу ему на грудь. Мухаммеду стало не чем дышать от тяжести, и он спросил: »Что же читать?», тогда неизвестный заставил его повторять за собой: «Читай! Во имя Господа твоего, который сотворил – сотворил человека из сгустка. Читай! Господь твой щедрейший, который научил каламом, научил человека тому, чего он не знал» как только Мухаммед повторил эти слова, ночной гость исчез. В дальнейшем эта ночь получила название Ночи Свершения или Ночи Могущества, в строках, продиктованных Мухаммеду, содержались важнейшие сведения о сущности Бога и его отношении к человеку. Бог в них определен как всемогущий творец, ни на секунду не покидающий мир в своей творческой заботе – он созидает непрерывно и непрерывно являет чудесную, сверхъестественную способность творить сложное, совершенное и прекрасное. Как пример всемогущества Бога приведена его способность созидать самое сложное и совершенное существо на земле – человека. Также, по его воле, предуказанным им способом, возникают ежесекундно на земле все растения и животные; мир сверхчувственный пронизывает реальный мир, и только поэтому реальный мир может существовать, а следовательно, хочет того человек или нет, вся его жизнь протекает в Боге, даже если он мыслит себя вне зависимости от Бога, неподчиненным и неподвластным ему. От Бога зависит не только, так сказать, биологическое существование человека, но в Откровении сказано, что щедрейший Бог научил человека тому, чего тот не знал, «каламом» - тростниковой палочкой для письма, которой пользовались для письма арабы. Отсюда следует, что Бог является основным источником знания для человека и это знание приходит к человеку в виде «писания». Не сразу, но все же постепенно Мухаммед начал осознавать, что это именно он – избранный, с ним произошло то же, что и с Моисеем, с ним действительно говорит Бог. Однако Аллах, избравший Мухаммеда своим пророком (набий) и посланником (расул), был не тот, хорошо известный в Мекке традиционный Аллах, который занимал свое скромное место среди других божеств мекканского храма – Каабы. Начиная с самого первого снизошедшего до него Божьего откровения, Мухаммед твердо знал: его Аллах – это единственно реально существующее и всемогущее Божество. Первое и главное что проповедовал Мухаммед, точнее – Коран, устами Мухаммеда, - это то, что Бог один, един, вечен, и у него не может быть ни каких детей, родственников, сотоварищей или соперников. Это тот же Бог, что и у иудеев, и у христиан, но они извратили посланные им откровения и законы. И теперь Бог снова обращается к людям, чтобы наставить их на путь истины. Мухаммед всей своей предыдущей жизнью был готов к тому, что все, что ему открывается и передается свыше – неоспоримая истина, не требующая никаких доказательств. Только вера – и все, требовал Аллах от человека. Вера Мухаммеда была выстрадана жизнью, воспитана жаждой истины. Весь предыдущий жизненный опыт готовил его к тому, что он познавал в моменты прихода Божественных откровений и для него уже не было никаких сомнений, неясностей или неприятия содержания, наоборот, ответы на испрошенное поражали своей необходимостью, точностью и сиюминутной конкретностью, а главное снова и снова поддерживали в Мухаммеде сознание того, что он общается со Всевышним Всемогущим, Всезнающим и Всемилостивым. Мухаммед – человек познал и сразу проникся Новой Верой. Но миссия Пророка – нести знания людям. Он – уста Господа, он уже не принадлежит себе, нет жизни, не связанной с передачей откровения Всевышнего тем, кто еще не познал истину. Каждый шаг, каждый поступок, слово, новый день – все подчинено служению Господу, Новой Вере. Нельзя никого убедить в чем – либо, если самого одолевает даже тень сомнения. На мой взгляд, именно для пророков высказывание « несет свет истины» не имеет другого, переносного значения. Настоящий Пророк горит своей убежденностью в правоте своих знаний. И тем ярче свет от горения в случая с Пророком Всевышнего. Именно горячая убежденность в необходимости познания–признания Истиной Веры через откровения Аллаха - Коран и привлекали к Мухаммеду сторонников. Силу слова, честность и ясность мысли нужные, чтобы достучаться до сердец людских Мухаммед черпал в Божественных откровениях, к ним же обращался и за поддержкой в минуты собственной слабости от отчаяния, когда в очередной раз понимал – не услышан, не понят, отторгнут, изгнан. Для современников Мухаммеда, его многочисленных родственников, соседей и просто людей живущих с ним в одном городе признание Новой Веры означало полный разрыв со старыми богами и обычаями, на которых зиждилась Мекка как крупный торговый и религиозный центр. Проповеди Мухаммеда подрывали власть традиционной верхушки племени курайш. Насмешки, издевательство над самим Мухаммедом и притеснения уверовавших – «предавших себя Аллаху» - мусульман были неизбежны. Ни смотря, ни на что, Мухаммед стойко продолжал «читать» Коран, споря с соплеменниками. Многие коранические проповеди – ответ на сомнения и возражения мекканцев. Он убеждал их в том, что Аллах – единственный и могущественный Бог, он неустанно повторял им, что общается с Аллахом и выполняет лишь его волю, Аллах избрал его, наделил особыми правами и возложил на него пророческие обязанности нести свет Новой Веры людям. Он рисовал им картины рая и ада. Куда попадут люди после воскрешения: лишь уверовавшие – в рай, отказавшиеся от пути Аллаха – в ад. Он нес людям слово Божье, а его обвиняли в том, что он собирает вокруг себя недостойных и сеет смуту. Переезд в Йасриб (впоследствии Мадинат аль наби), и его причины уже неоднократно описаны, но переезд описывают в основном как, практически, бегство; решался вопрос о жизни или смерти для Мухаммеда. Осмелюсь предположить, что вопрос о жизни решали не только враги, но и сам Мухаммед; не просто о жизни, как существовании человека – жизни физической. Но, как Пророк, ведомый Господом богом, Мухаммед решал вопрос жизни-бытия личности. В том, что Мухаммед неординарная, яркая, мощная личность вряд ли кто сомневается и для него его жизнь на физическом уровне была менее ценна, чем духовная – служение Господу Богу, провозглашение Истины, обучение канонам новой Веры, а через нее служение – людям. Переезд в Йасриб (все-таки слово «бегство», которое часто любят употреблять в этом случае, думаю здесь не уместно), на мой взгляд, попытка с «нуля», «на пустом месте» создать то, чего еще не бывало. Подтверждение своей правоты не только словом, но и делом. Чуда просили слушатели его проповедей. Если называешь себя Пророком, если знаешь что и как лучше нашей действительности – покажи, яви нам чудо. Докажи, что с тобой твой Бог. Чем сильнее, могущественнее твой Бог, тем внушительнее будет явленное тобой чудо. Создание нового общества, основанного только на принципе принятия и служению истинной Вере и Единому Господу, а затем устроение государства – основной законодатель в котором Господь Бог и Мухаммед Пророк наместник его на земле – не самое ли внушительное чудо? Думаю, вот главная цель поиска места для переселения из Мекки мусульманской общины. Испытывал ли Мухаммед страх во время тех страшных дней и ночей, когда нужно было уже ему самому отправляться в путь, вслед за основной массой мусульман, выехавших в Йасриб? Сомневаюсь, вера в Аллаха - главная защита в любой ситуации, тем более для наместника его. Меры предосторожности, предпринятые близкими друзьями, единоверцами и самим Мухаммедом, в первую очередь самим Мухаммедом, нужны были для того, чтобы вывести самое ценное для мусульманской общины – « уста Господа Бога». Постулаты Истиной Веры открывались лишь избранному, только Мухаммед имел данное свыше право перерабатывать-адаптировать эти знания и передавать страждущим. Мухаммед лучше, чем кто-либо понимал, что с его ранней смертью (в том смысле, что Мухаммед не так много еще передал знаний, полученные от Всевышнего) одно из главных условий осознанного принятия Истиной Веры: «Нет Бога кроме Аллаха и Мухаммед Пророк и Наместник его на земле» просто лишается смысла. Нет Пророка – кто понесет свет знаний «в люди», нет еще подготовленного морально и духовно наследника – а значит, пророческая миссия не выполнена, отложена до появления нового Ищущего. Есть уже уверовавшие, но среди них не много крепко, безоговорочно уверовавших, многие еще балансируют, оглядываются назад, пугаются неизвестности будущего. Пророку дано видеть будущее, пророчить – предсказывать, не угадывать. А знать наперед. И если Мухаммеду открылось понимание, что можно и нужно жить по-новому, что такая жизнь реальна и предлагаются знания для ее построения он, со свойственной ему честностью последовательно довел до логического конца свою миссию Пророка. Мадинат аль наби – город Пророка – детище Пророка, его плоть и кровь. Благословение Аллаха – Мухаммед увидел при жизни плоды проповедей и трудов своих. И еще один ключевой момент в биографии Учителя (лично для меня). Во все времена и у всех народов погоня за хорошей жизнью, лучшей долей для детей, «длинным рублем» (некогда модное выражение), благами цивилизации (позднее) и т. д, и т. п., зачастую оплачивается предательством по отношению к Родине. Любовь Мухаммеда к Родине – к Мекке не просто подкупает, поражает и потрясает. Никогда и не при каких обстоятельствах, ни во времена непонимания и гонений, ни во время вынужденного переезда, ни во время трудностей и борьбы за построение исламского государства – ни одного худого слова о родном городе, никакого осквернения или поругания родного города, даже с позиции силы. Знание, что Родина поймет и оценит, Мухаммед пронес с честью и достоинством через всю свою жизнь. Нет Бога, кроме Аллаха и Мухаммед Пророк и наместник его на земле; вне Мекки тоже возможно бы появился кто-то, когда-то, «вопрошающий», кому бы была открыта Истина, но Мекка дала миру Мухаммеда, и он это знал и осознавал, лучше, чем кто-либо другой. Лучшая благодарность Родине Пророка и религии Ислам - Мекке – вечное признание и почтение человечества. Учение Мухаммеда – Ислам восторжествовало; монотеизм – конечная ветвь эволюции вероисповеданий. Дело за учениками. Количество должно переходить в качество, каждый сам взращивает в себе свою любовь ко Всевышнему и сам, по-своему выполняет заветы Мухаммеда, чтобы заслужить милость Аллаха. Апрель 2010 – май 2011
С именем Аллаха, Милостивого и Всемилостивого!
На всю жизнь советов не напасешься. Но есть такие, которые могут стать «мудрым спутником» человека на всю жизнь, спасая от различных неприятностей.
1. Не говори «если бы».
Укоры и сожаления, связанные с прошлыми поступками, отнимают много душевных сил у человека и в целом не способствуют каким-либо существенным изменениям. Предписанное случается, каким бы путем ты не пошел. В хадисе, переданном от Абу Хурайры, да будет доволен им Аллах, сказано, что Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: «…А если постигнет тебя что-либо, не говори: «Если бы я сделал то-то и то-то!», но говори: «Это предопределено Аллахом и Он сделал, что пожелал», ибо эти «если» открывают шайтану путь к его делам» . (Муслим)
Есть такие «если бы», которые касаются того, что невозможно изменить, и они только истощают силы человека, подталкивают его к отчаянию. Например, «если бы я тогда был рядом, он не умер», «если бы я родился в другом месте, меня не постигло бы это несчастье» и т.п. И есть такие, благодаря которым человек берет урок из прошлых ошибок. Например, «если б я не тратил время понапрасну, у меня было бы больше знаний», «если б я вовремя начал учить Коран, я бы уже знал его наизусть», и т.п. И если первые – пути к козням шайтана, то вторые – пути к мудрости и положительным изменениям.
2. Не делай того, в чем ты сомневаешься.
Аль-Хасан ибн ‘Али, да будет доволен Аллах им и его отцом, передается следующее: «От посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, я запомнил следующее: «Оставь внушающее тебе сомнения (и обратись) к тому, что сомнений у тебя не вызывает. Воистину, истина – это спокойствие, а ложь – это сомнение» . Ибн Раджаб, да помилует его Аллах, сказал: «Хадис говорит о том, что следует оставлять то, что вызывает сомнения, и избегать их. В отношении того, что является абсолютно дозволенным, у верующего не возникает в сердце беспокойства и волнения, напротив, душа его обретает спокойствие, а сердце – умиротворение. Что же касается сомнительного, подозрительного, то оно вызывает беспокойство и волнение».
3. Прежде чем совершить поступок, подумай о последствиях.
Рассказывают, что однажды к Пророку, да благословит его Аллах и приветствует, пришел человек и сказал: «О, Посланник Аллаха! Дай мне наставление!» Тот спросил: «Ты просишь наставления?» Он сказал: «Да». Тогда Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, посоветовал: «Намереваясь сделать что-либо, подумай о последствиях: если в них есть благо, то делай это, а если нет, то откажись от этого» .
4. Не говори того, в чем нет блага.
Муаз бин Джабаль, да будет доволен им Аллах, был любимцем Пророка, да благословит его Аллах и приветствует. И однажды в пути Муаз бин Джабаль сказал Пророку, да благословит его Аллах и приветствует: «О Посланник Аллаха! Пусть будет жертвой моя душа за тебя! Меня беспокоит одно дело: я бы хотел умереть раньше Вас и не испытывать боли утраты. Но, если судьба будет такой, что Вы уйдете раньше нас – каков Ваш совет?». Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, не ответил и на некоторое время оставался в молчании. Затем Муаз, да будет доволен им Аллах, спросил: «О Посланник Аллаха, делать джихад?!» Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ответил: «Муаз, джихад – хорошее дело. Но есть лучше» . Тогда Муаз спросил: «Держать пост, читать намаз?» «Это обязательно, но есть еще лучше!»
Сподвижник начал перечислять все хорошие дела. Пророк, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Для людей есть лучше, чем все это!» Муаз сказал: «О Посланник Аллаха! Пусть мои мать и отец будут жертвами за тебя! Что может быть лучше того, что я перечислил?!» Тогда Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: «Если говоришь благое – говори, если нет – молчи!» .
5. Никогда не сдавайся.
Передают со слов Абу Хурайры, да будет доволен им Аллах, что Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: «Сильный верующий лучше и больше любим Аллахом, чем слабый верующий, но в каждом из них есть благо. Будь упорным в том, что приносит тебе пользу, испрашивай помощи у Аллаха и ни в коем случае не сдавайся» .
6. Не теряйте оптимизма.
Несмотря на все тягости, постигавшие его, Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не терял силы духа, оптимизма и … улыбки. Абдуллах ибн аль-Харис рассказывал: «Я не видел никого, кто улыбался чаще Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует». В одном из хадисов, переданном от Анаса, да будет доволен им Аллах, сказано: «Нет влияния инфекции (кроме как с позволением Аллаха), нет дурных примет и мне нравится благой оптимизм - доброе слово (, который каждый из вас слышит в своей душе)»
7. Позволь себе чувства, но контролируй их проявление.
Иногда верующие понимают хадисы буквально и это чревато внутренними конфликтами. Например, хадис «Не гневайся» многие понимают как запрет на чувство гнева. Хадис о том, что Всевышний любит сильных – как запрет на слезы, слабость, печаль. На самом деле религия побуждает человека быть искренним, в том числе и в чувствах. Но оберегает его от нежелательных последствий, к которым побуждают чувства. Например, в комментарии к хадису «Не гневайся» имам Ан-Навави указывает, что раздражение – естественная человеческая реакция и что этот хадис призывает не действовать в состоянии раздражения.
Также в другом хадисе передается, что Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, на удивление его сподвижников, что он плачет, держа на руках своего тяжело дышащего сына Ибрахима, сказал: «Поистине, глаза плачут, а сердце печалится, но мы говорим лишь то, что угодно нашему Господу!» Так что не стоит обманывать себя, подавляя свои естественные чувства или выдавая их за другое, так как это является формой лицемерия.
8. Проявляйте терпение с первых секунд потрясения.
Сообщается, что Анас бин Малик, да будет доволен им Аллах, сказал: «Однажды Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, проходивший мимо какой-то женщины, которая плакала у могилы, (остановился) и сказал (ей): «Бойся Аллаха и храни терпение» . Женщина, не знавшая его (в лицо), воскликнула: «Оставь меня, ведь тебя не постигло такое горе!» Потом ей сказали: «Это же был пророк, да благословит его Аллах и приветствует!» − и тогда она пришла к дверям (дома) пророка, да благословит его Аллах и приветствует, однако не обнаружила там привратников. Она сказала ему: «Я не знала, что это ты!» − он же сказал ей: «Поистине, терпение (больше всего необходимо) проявлять при первом потрясении» .
9. Прислушивайся к своему сердцу.
Сообщается, что Вабиса Ибн Ма"бад, да будет доволен им Аллах, сказал: «(Однажды) я пришел к Посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и он спросил (меня): «Ты пришел, чтобы спросить о благочестии?» Я сказал: «Да». Он сказал: «Спроси (об этом) свое сердце (, ибо) благочестие есть то, в чем почувствовали уверенность душа и сердце, а греховное - это то, что (продолжает) шевелиться в душе и колебаться в груди, даже если люди (не раз) скажут тебе (, что ты поступил правильно)» (Ахмад и Ад-Дарими)
10. Пусть за каждым проступком, ошибкой, грехом следует доброе дело.
Человек не застрахован от грехов и ошибок. И лучшие из нас отличаются от худших не тем, что не совершают их, а тем, что они затем делают с ними. Правоверный после совершения греха кается и «стирает» его добрым делом. А грешник – забывает о нем. По свидетельству Абу Зарра Джундуба ибн Джунада и Абу Абд ар-Рахмана Муаза ибн Джабала, да будет Аллах милостив к ним обоим, Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да ниспошлет ему мир, сказал: «Бойся Аллаха, где бы ты ни был, и пусть за каждым твоим плохим поступком следует хороший, который загладит предыдущий, и относись хорошо к людям!» Каждый проступок оставляет на сердце черную точку. Но следующее за ним хорошее дело стирает эту точку, возвращая сердцу свет и белизну.
Ну а последние слова хадиса можно было бы вывести в отдельное правило – в правило № 11.
11. Относитесь к людям хорошо!
И наверно, это правило не нуждается в пояснениях.
Пророк и Люди КнигиОдной из удивительных сторон миссии Мухаммада была его убежденность в том, что он призван стать пророком в ряду великих пророков прошлого, которые сформировали иудео-христианское наследие. Это требовало постепенного отказа от повсеместного языческого идолопоклонства арабов, поэтому ему пришлось на протяжении долгих лет сталкиваться с противостоянием своего народа. Кроме того, у иудеев и христиан было нечто, чем никогда не будут владеть арабы, — Священная Книга, посланная Богом. У иудеев есть Таура, Закон, и Мухаммад предполагал, что книга эта была послана Моисею; у христиан есть Инджил, Евангелие, которое, по его мнению, было послано Иисусу. Мухаммад называл их (иудеев и христиан) Ахл ал-Китаб, Люди Книги, а себя расценивал как последнего пророка, который получил собственную Священную Книгу, ал-Коран, Изложение.
Убежденность Мухаммада в том, что он призван в ряды истинных пророков, посланных от Бога, как написано в Коране, было настолько сильна, что он принимал их пророчества, не подвергая сомнению их основное содержание. Бесчисленное количество записей, повествующих о невиданных знаках и чудесах, не вызывало у него сомнения даже тогда, когда язычники Мекки настойчиво требовали от него продемонстрировать чудеса. Когда гонения на мусульман достигли апогея, Мухаммад во время побега в Медину установил направление молящегося (кибла) на Иерусалим и заставил своих последователей держать посты, как это делали иудеи. Он не сомневался, что в прошлом Бог отдавал предпочтение иудеям, и этому факту постоянно уделяет внимание Коран, используя фразы, несколько напоминающие Послание Павла к Римлянам (9:4-5):
Сыны Исраиля! Вы вспомните ту милость, которой вас Я одарил, и соблюдайте вашу сторону Завета, тогда и Я буду блюсти Мою. Страшитесь лишь Меня.
Сынам Исраиля Мы дали Книгу, пророчество (средь них самих) и власть; мы даровали им все блага для проживания (в сем мире) и их возвысили над прочим людом.
(Сура 45:16)
Сокровенным желанием Мухаммада было объединение с иудеями и признание ими его как избранного Богом посланника. По всей видимости, он не подозревал о том, что иудейские Священные Книги всегда учили, что завершенное откровение Бога о Мессии должно быть открыто исключительно через них и что он, будучи арабом, просто не имеет шансов ответить их ожиданиям. Он также ничего не знал о множестве различий между Кораном и их Священными Книгами. Истории жизни пророков, изложенные в Коране и в Библии, мало соответствуют друг другу.
Рассчитывая, что вскоре после переезда в Медину большое число иудеев последует за ним, он обнаружил, что их противостояние в гораздо большей степени подрывает его авторитет, чем противостояние мекканцев. В оскорбительной форме люди подвергали сомнению его миссию. Мухаммад ударил в грязь лицом, когда обнаружил свое незнание их Священных Книг. Иудеи этим пользовались, раздражая его своими знаниями, и в то же время искусно искажали смысл сказанного им или использовали фразы, значение которых он не понимал. Это очень забавляло иудеев.
В книге Исход (24:7) написано, что на горе Синай израильтяне пообещали Моисею: «…Все, что сказал Господь, сделаем, и будем послушны», но в Коране говорится, что когда их призвали повиноваться закону Бога на Горе, они ответили: «Мы слышим, но мы не повинуемся» (сура 2:93). Только по прошествии некоторого времени Мухаммад понял, как он заблуждался. Коран осудил иудеев за обман:
Средь иудеев есть такие, которые переставляют с места слова (Писания, ниспосланного им), и говорят: «Мы слышали, но мы не повинуемся (сему)»…
Однако было уже слишком поздно исправлять ошибку, допущенную в тексте Корана. Подобные случаи чрезвычайно огорчали Мухаммада, и его отношение к иудеям стало крайне враждебным. Объявляя, что в Коране встречаются значительные ошибки и искажения, иудеи угрожали подорвать само основание его миссии, и единственным выходом из этой ситуации было изгнать их из Медины и атаковать обличительными речами в Коране. Вот типичный ответ на их обвинения:
И вот сказали иудеи: «Привязана рука Господня (к шее)!» Да будут (к шеям их) привязаны их руки и будут прокляты они за (богохульство) их речей! … Мы возбудили в них вражду и ненависть друг к другу до Дня Господнего Суда. И всякий раз, когда они огонь войны зажгут, Господь его потушит.
И ты увидишь, что из всех людей сильнее всех вражда к уверовавшим (в Бога) язычников и иудеев.
На протяжении последних лет жизни Мухаммада в Медине взаимная враждебность между ним и иудеями постоянно возрастала. Множество иудейских письменных свидетельств в ранних биографических работах демонстрирует эту вражду. Один биограф описывает предание, повествующее о том, что иудеи хотели убить Мухаммада еще в младенчестве, поскольку опасались, что он станет пророком (Ибн Саад, Табакат, том 1, с. 125). Другое предание с тем же энтузиазмом осыпает их бранью:
Примерно в то же время иудейские раввины проявляли враждебность к посланнику от зависти, ненависти и злобы, потому что Бог выбрал Своего посланника из арабов.
(Ибн Исхак, Сират расул Аллах, с. 239)
Краткий обзор того, каким образом Мухаммад расправился с тремя иудейскими племенами, жившими в окрестностях Медины, покажет, насколько глубока была их враждебность друг к другу.
Конфликт Мухаммада с иудеями Медины
Победа Мухаммада при Бадре дала ему возможность направить своих воинов против племени бану кайнука, жившего недалеко от города. На рыночной площади он потребовал, чтобы они признали его избранником Бога, если хотят избежать нависших над ними несчастий, подобных тем, что выпали на долю курайшитов. Жители племени ответили ему отказом. Не утратив присутствия духа, он обвинил их в нарушении договора и держал в окружении их поселение до тех пор, пока они безоговорочно не капитулировали. Абдаллах ибн Убайй пришел к Мухаммаду и умолял его не казнить их. В конце концов Мухаммад смилостивился и приказал им немедленно покинуть город (Ибн Исхак, Сират расул Аллах, с. 363).
После сражения при Ухуде Мухаммад точно так же напал на племя бану надир, расположенное недалеко от Медины. Он объявил, что жители племени организовали заговор с целью его убийства. Памятуя о судьбе племени бану кайнука, жители приготовились уйти из города, но Абдаллах ибн Убайй со своими соратниками убедил их остаться, пообещав свою поддержку. На протяжении пятнадцатидневной осады они не получали никакой помощи. Затем пророк приказал своим последователям срубить принадлежавшие им финиковые пальмы. Иудеи кричали ему:
Мухаммад, ты запрещал бессмысленные разрушения и осуждал виновных. Зачем же ты срубил и сжег наши пальмы?
(Ибн Исхак, Сират расул Аллах, с. 437)
Фактически действия Мухаммада противоречили указанию, данному Богом своему народу в Библии: никогда не рубить деревьев в том городе, с которым ведутся военные действия или который осаждают. Разрешалось лишь использовать в пищу плоды этих деревьев, но ни в коем случае не рубить их (Втор. 20:19). Как повествует предание, Мухаммад, скорее всего, был знаком с этим отрывком, поскольку после того, как он приказал срубить финиковые пальмы в местечке Бувайра, в Коране тут же появилось откровение, оправдывающее его поступок (Ас-Сахих ал-Бухари, том 5, с. 242). Вот этот текст:
Ссекли ли вы часть (нежных) пальм, оставили ль другие на корню — все это волею Аллаха, чтобы покрыть стыдом неверных.
Племя бану надир бежало точно так же, как и их соотечественники, и поселилось в иудейской крепости Хайбар, на севере от Медины. Племя бану курайза ушло последним, сразу после одного из главных в «Битве у рва» столкновений Мухаммада с курайшитами из Мекки. Пока Медина осаждалась союзническими войсками, иудеи этого племени, жившие в восточной части города, заключили соглашение с курайшитами и позволили им войти в город через свой квартал. Мусульмане посеяли раздор между воинами союзников и избежали поражения, а когда курайшиты отступили, иудеи оказались в беспомощном положении. Мухаммад немедленно окружил их квартал, и после месячной осады они были вынуждены сдаться, но, в отличие от двух других племен, им не позволили уйти из города. Подобно тому как Абдаллах ибн Убайй просил Мухаммада за племя бану кайнука и преуспел в этом, так и некий ал-Аус, араб, чье племя было родственным иудеям, обратился с просьбой к пророку пощадить их. Однако Мухаммад спросил его, будут ли они удовлетворены, если одно из племен решит их судьбу. Затем он выбрал некоего Саада ибн Муада, одного из немногих мусульман, раненых во время осады Медины. Необходимо признать, что это был достаточно коварный выбор, учитывая сложившиеся обстоятельства. Саад ибн Муад обратился к иудеям с вопросом, согласятся ли они принять правосудие Аллаха, и после того, как они согласились, обратился с этим же вопросом к Мухаммаду. Затем он огласил свое постановление: «Вот мой приговор: все мужчины должны быть убиты, имущество разделено, а женщины и дети взяты в плен» (Ибн Исхак, Сират расул Аллах, с. 464). Существует еще одно письменное свидетельство происходившего, оно гласит:
Посланник Аллаха, да благословит его Аллах, разрешил Сааду ибн Муаду принять решение о них. Он вынес приговор: «Тот, кто подвержен бритью (т. е. мужчины), должны быть убиты, женщины и дети должны стать рабами, а имущество должно быть распределено». Вслед за тем посланник Аллаха, да благословит его Аллах, сказал: «Вы согласились с правосудием Аллаха на семи небесах». Посланник Аллаха, да благословит его Аллах, вернулся в четверг 7-го Зу-л-Хиджжи. Затем распорядился привести их в ал-Мадина, где на рынке были выкопаны траншеи. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах, сел со своими товарищами, а их разделили на небольшие группы. Их головы срубили. Числом их было между шестью сотнями и семью сотнями.
(Ибн Саад, Табакат, том 2, с. 93)
Другие записи подобных массовых убийств пленников, совершенных апостолом ислама, неизвестны, и достоверность исторических материалов иногда оспаривается мусульманскими писателями. Однако существует свидетельство Ибн Саада, из которого можно сделать вывод, что, возможно, Мухаммад прочил такую же судьбу и племени бану кайнука. Он приказал связать им за спиной руки и подготовить к обезглавливанию. И лишь Абдаллах, ставший к тому времени очень влиятельным, отговорил его (там же, с. 32-33). Возможно, ужасное зрелище обезглавливания и массовых захоронений огромного количества людей (предание гласит, что казни продолжались до самого вечера) вызвало у некоторых мусульман отрицательную реакцию на происходящие события, хотя другие, кто принял их праведность, возражали, говоря, что здесь приводится в исполнение божественный приказ Аллаха в отношении вероломных людей, предопределивших свою судьбу. Коран говорит, что сам Аллах вселил ужас в их сердца, и мусульмане смогли убить их и завладеть их землями, домами и имуществом (сура 33:26).
Прошло немного времени, и Мухаммад атаковал иудейскую крепость Хайбар, и хотя ему не удалось завоевать ее, он установил над нею свое господство. На закате жизни он дал указания Умару, своему второму преемнику, позаботиться, чтобы все иудеи были изгнаны с Аравийского полуострова, и халиф послушно выполнил волю пророка.
Контакты Мухаммада с христианами Аравии
Контакты Мухаммада с христианами Хиджаза, в отличие от контактов с иудеями, были относительно редкими. Христиане по численности уступали иудеям, и их небольшие группы были разбросаны на значительном расстоянии друг от друга по всему Аравийскому полуострову.
Общение с Негусом, царем Абиссинии, благосклонно настроило Мухаммада по отношению к христианам, и долгое время он относился к ним как к потенциальным друзьям и союзникам. И действительно, в противоположность негативному отношению к иудеям, о христианах в Коране говорится:
И, несомненно, ты найдешь, что ближе всех в любви к уверовавшим те, кто говорит: «Мы — назореи». И это потому, что среди них есть иереи и монахи, которые гордыни лишены (и не возносятся перед другими).
Коран часто проявляет самое благосклонное отношение к христианам. В нем предсказана победа византийских христиан над персами-язычниками (сура 30:4), описываются ранние христиане и недавно погибшие в Йемене. Они представлены как пример истинно верующих людей. Коран одобряет многих монахов и священников, охраняющих монастыри и церкви от разрушения, «в которых имя Бога поминается сполна» (сура 22:40).
Однако время шло, и хорошее отношение Мухаммада к христианам сменилось на глубокий антагонизм, поскольку христиане, как и иудеи, отказались принять его в качестве пророка и сомневались в достоверности Корана. Собрание верующих в христианском поселении Наджран открыто подвергло сомнениям искажения, встреченные в книге, в частности искажение имени Марии, матери Иисуса. Коран говорит, что ее окружающие обращаются к ней Йа ухта Харун — «О сестра Харуна (Аарона. — Примеч. ред.)!» (сура 19:28). В Коране ее называют тем же самым именем — Марйам, которым зовут настоящую сестру Аарона — Мириам (Исх. 15:20), и путаница в этих именах заставила Мухаммада столкнуться с серьезными ошибками в содержании книги.
Ал-Мугира ибн Шуба говорит: «Когда я прибыл в Наджран, они (т. е. христиане Наджрана) спросили меня: „Ты читал «О сестра Харуна» (т. е. Хадрат Марйам) в Коране, тогда как Моисей родился задолго до Иисуса“. Когда я вернулся к посланнику Аллаха (да пребудет он с миром), я спросил его об этом, на что он ответил: „Люди (в старые времена) привыкли давать имена (своим окружающим) пророков и благочестивых людей, которые умерли до них“».
(Ас-Сахих Муслима, том 3, с. 1169)
Ничто не раздражало пророка больше, чем вызов его пророческому призванию. Из письменных источников явствует, что у него были очень ограниченные познания о христианстве, и ни он, ни его сподвижники так и не поняли сущность христианского учения. Распятие Христа только однажды упоминается в Коране в контексте о надругательстве иудеев (сура 4:157), но в книге нет и намека на веру христиан в последующее за ним искупление. Кроме того, Коран, не задумываясь, называет Иисуса ал-Масих — Мессия (сура 4:171), не давая никакого объяснения этому определению. С течением времени Мухаммад, должно быть, испытал чувство глубокого разочарования к христианам, которое он испытывал также по отношению к иудеям, и Коран временами проявляет к ним крайнюю враждебность:
О вы, кто верует! Себе в друзья и покровители вы не берите ни иудеев, ни христиан, они — друзья один другому. А тот из вас, кто их берет в друзья, тот сам — из их числа.
В год, когда армии мусульман столкнулись на севере от Медины с военными силами Византии, враждебность Мухаммада к христианам достигла своего апогея. В предании говорится, что Коран гневно осуждает их куфр (наверие в Аллаха) за веру в божественность Христа, а также за веру в триединое Божество (сура 5:75-76). Куфр — обвинение, обычно направляемое только в адрес идолопоклонников. Последние записанные слова пророка отмечают рост неприятия Мухаммадом Людей Библии в конце его жизни:
Умар б. ал-Хаттаб повествует, что он слышал, как посланник Аллаха (да пребудет он с миром) сказал: «Я изгоню иудеев и христиан с Аравийского полуострова и никого не оставлю здесь, кроме мусульман».
(Ас-Сахих Муслима, том 3, с. 965)
Умар б. Абд ал-Азиз говорит, что последним высказыванием посланника Аллаха (да пребудет он с миром) было: «О Господь, умертви иудеев и христиан. Они сделали церкви из могил их пророков. Остерегайтесь, в Аравии не должно быть двух вероисповеданий».
(Ал-Муватта Малика, с. 371)
Между исламом и двумя другими религиями, с наследием которых связывал себя пророк, был брошен жребий. Вплоть до настоящего времени мусульмане с подозрением, недоверием и враждебностью относятся к двум другим монотеистическим вероисповеданиям. Возможно, Мухаммад так никогда и не понял причину отказа иудеев и христиан признать его, в результате чего ислам исторически поставил себя в оппозицию к иудаизму и христианству, вместо того чтобы мирно с ними сосуществовать.
Имя аль-Амин было наиболее часто упоминаемым прозвищем нашего Пророка Мухаммада на протяжении сорока лет его жизни до нисхождения первого откровения. Таким образом, даже те, кто с трудом верил в откровение, в дальнейшем прислушались к словам человека, исходя из того, что он не стал бы лгать о своей пророческой миссии, поскольку абсолютно доверяли всему, что он говорил.
Безусловное доверие словам и поступкам кого бы то ни было сегодня кажется настолько невероятным, что, фактически, речь идет о том, что невозможно найти кого-либо, кто никогда не пустословил и сплетничал. Мы весьма часто делаем акцент на том, что мол вынуждены жить в эпоху, когда пороки почитаемы и зло вознесено высоко и находим для себя оправдания: мол, невозможно в таких условиях существование кого-либо, кто был бы верен своему слову и которому все безоговорочно доверяли бы. Мы поступаем так, словно доверие, правдивость и верность являются достоянием давно ушедших времен.
Теперь мы полагаем, что совершенно невозможно существование сердечного человека, настоящего друга, которому можно довериться и который за глаза, в наше отсутствие не скажет ничего, что могло бы вызвать наше недовольствие. Единственным мотивом, укрепляющим наши отношения с друзьями, является презентация нами самих себя. Мы не способны уже поддерживать какую-либо иную форму дружбы.
По существу, массовая культура в этом отношении также навязывает нам при каждом подходящем случае определенную линию поведения, каждый элемент которой эффективнее предыдущего:
Массовая культура учит нас не оставлять друг друга в покое, исповедоваться в грехах ничего не утаивая внутри, и призывает, вынося все наружу, делиться этим друг с другом. Она обещает нам укрепление взаимных отношений, если мы с ее подачи станем друг для друга психологами, исследующими и анализирующими присущие нам недостатки и пороки.
Во время утренних телевизионных прогамм женщин подталкивают испытать чувство облегчения рассказав об их семейных проблемах многомиллионной аудитории. Так их, одновременно с тысячами окружающих, стимулируют к поиску способов избавления от страданий. Мы забываем о том, что такими вещами нельзя делиться ни при каких обстоятельствах. А те, кто удерживает нас в статусе доморощенных "психологов" при этом безостановочно делают деньги пользуясь тем, что мы выставляем напоказ наши страдания.
При таких условиях разве можем мы в какой-то "правильной" форме любить наших близких, если за их спиной мы громоздим о них кучи словесного мусора и сплетен? Можем ли мы назвать это любовью, если при этом мы не дотягиваемся до божественных измерений любви?
И все же столь "громкая пропаганда" не способна заставить нас забыть об одной древней истине: даже если мы не открываем рта, существует некто Слышащий нас и Говорящий с нами. Вообще-то, для осознания нашей не-одинокости вполне достаточно прибегать к Нему от Него самого. Я верю, что мы можем обрести друзей, которые разделят с нами наше одиночество и страдания, когда разговаривая с ними мы не подрываем доверие к нам наших любимых. Так было до сих пор. И будет до скончания времен.
Я полагаю, что одним из величайших благ ислама, коими облагодетельствован человек, является именно это благо. И я знаю, что мы непременно обретем чудесное здоровье следуя этим путем, который предоставляет нам возможность стать достойными того, чтобы нашим словам доверяли окружающие. Разве мусульманин это не такой человек, чьи руки и язык не доставляют неудобств окружающим?
Те, кто претендует на руководство нашими жизнями хотят чтобы мы сомневались в наших соседях, любимых и во всех тех, с кем мы еще не знакомы. Они велят нам жить вооружившись доверием только к нашим личным интересам, предписывают быть постоянно настороже по отношению к другим, фактически - стать параноиками, которые не доверяют не только сказанному другими, но и к сделанному ими. Они заверяют нас в том, что только мы сами являемся единственным критерием всего и вся.
11 сентября стало решающим фактором, ввергшим нас в состояние крайней подозрительности ко всем и к каждому, вызванному необходимостью вооружиться преувеличенными критериями доверия. Начиная с этого дня страны, сеющие террор, пытаясь скрыть эту свою политику от внимания собственного населения каждый день добавляют новые средства в арсенал охранительных мер от «зла» врагов, которых они по собственной прихоти объявили мишенью.
В Вликобритании, давно уже ставшей государством, в котором практикуется самая широкомасштабная слежка за населением, на повестке дня стоит вопрос о принудительном дактилоскопировании уже даже школьников. В добавление к этому предполагается, что эта операция будет проводиться без уведомления ни самих детей, ни их родителей. В 3500 школах, библиотеках и учреждениях общепита услуги уже оказываются на основе дактилоскопии. В ряде школ отпечатки пальцев детей были собраны под видом "игры в шпионов".
Кто может утверждать, что достойны доверия слова тех, кто устанавливает т.н. «критерии доверия» исходя из взгляда на своих собственных детей как на потенциальных шпионов и преступников? И в дальнейшем кому вообще мы сможем доверять, если предполагаем, что каждый вокруг нас уже имеет по отношению к нам недобрые помыслы или когда-нибудь непременно будет вынашивать их? Оставим это. Кого мы можем убедить от всего сердца в том, что наши слова достойны доверия?
Опять-таки в Великобритании в соответствии с постановлением, вступившим в силу с начала прошлого года, в связи с подозрением в содействии терроризму замораживаются банковские счета любого человека в имени которых присутствует слово Мухаммад в том случае, если на его счетах происходит движение денежных сумм превышающих определенный объем. Это обосновывается тем, что якобы среди исполнителей терактов 11 сентября и многих других акций устрашения самым часто встречающимся именем является имя Мухаммад.
Любовь, которую мы испытываем к Пророку несравненно выше любви к детям. Но им мало отождествления имени нашего Любимого Посланника с каждым террористическим актом - неприятие этого имени внушается ими уже на уровне подсознания. Однако я не протестую против этого, нет, я проявляю выдержку подобно тому, как проявлял выдержку Пророк Мухаммад, когда в садах Таифа в него летели камни.
Ни разу на протяжении своей жизни он не копался в чужом белье, выискивая недостатки, он был милосерден даже к тем, кто желал ему смерти и осыпал его проклятиями, он прощал врагов, и не только прощал, но оказывал им честь, не стесняясь возвышать их. Только следуя путем, который проложил Возлюбленный (сав), и намереваясь совершить пусть самое малое из того, что делал он, мы в эту окаянную эпоху конца времен можем попасть в число достойных доверия людей.
И все же не могу не задаться вопросом: Кому мы можем доверять, чувствуя непреходящую подозрительность по отношению ко всем незнакомцам? И даже доверяя, можем ли мы без вопросов слушаться наших любимых? И если мы не доверяем нашим любимым...
Как мы сможем научиться быть верными, если сами не доверяем нашим близким и любимым? И наша верность собственному слову не измеряется ли степенью нашего чувства доверия к окружающим?
